- Много ты понимаешь, - вяло огрызнулся Михеев, решив, во что бы то ни стало докопаться до сути, проведя собственное расследование.
«Надо как-то пробраться в бункер, » - размышлял Кузьмич. – Вдруг, и правда, инопланетяне. Может, они Землю нашу хотят захватить, а тут он, Кузьмич, на страже и сообщает куда надо». «Куда надо» для Кузьмича в первую очередь означало сказать участковому. Но сказать только тогда, когда он всё проверит в бункере. Наверняка у инопланетян там командный пункт, а шары – это их роботы. В пылу своих умозаключений Михеев совсем забыл о полковнике. Это немного охладило его решимость. « И чего это я, старый дурень, распетушился? Поговорить надо с шефом, так иногда в шутку называл Михеев своего неожиданного работодателя. Мол, так и так, видел я шары, которые в бункер плыли от летающей тарелки»… Представив непроницаемое лицо полковника, Иван Кузьмич тут же поменял своё решение. « Не скажет он ничего. Военным, наверняка, тоже всё известно. А может и полковник в сговоре с этими пришельцами. Нет, самому надо искать правду. А радиация… может, это для отвода глаз. Чтоб не совались». Кузьмич вдруг вспомнил, как внук Егорка прошлым летом показывал ему счётчик то ли Геймера, то ли Гейдера, в общем, чтобы эту радиацию измерять. Выменял у кого-то из старшеклассников и просил у деда разрешения измерить радиацию у бункера. Кузьмич тогда этот счётчик конфисковал, спрятал в сундук и благополучно забыл о его существовании. Внук быстро охладел к этой затее, а вскоре уехал: каникулы закончились, как всегда, неожиданно. «Вот и проверим эту самую радиацию, - мысли Михеева стали приобретать чёткие контуры, - а поможет мне лесник Антон Васильев. Он в ракетных войсках служил, до сих пор под подпиской о неразглашении. Попробую его привлечь, вдвоём и надёжнее и сподручнее». Иван Кузьмич успокоился и вскоре захрапел, разбудив свою дражайшую половину.
5
- Как они это носят?- возмущался Эрл. Тело никак не хотело слушаться нового хозяина.
– Терпение, мой друг, терпение, - снисходительно поучал Энол. С его помощью ты получишь невероятный спектр ощущений. Может быть, тебе захочется однажды сюда вернуться. Навсегда. – Ты шутишь? – Ничуть. Эта оболочка, может, не так совершенна, как наша, и в ней много лишних функций, но это только на наш взгляд. Я не испытал и сотой доли того, что испытывают земляне. Когда мы выполним свою миссию, я хочу продолжить здесь свои исследования.
– Но ведь Центр считает гуманоидные формы разума бесперспективными, - возразил Эрл.
- Это ещё вопрос, какая форма бесперспективная. Видишь, какой уязвимой оказалась наша цивилизация.
– Я одного не пойму, - задумчиво просигналил Эрл, - почему Межгалактический Центр ничего не знает о проблемах Энтропос. Ведь должен же был наш Совет об этом уведомить.
– Должен был, но не уведомил. О причинах мы можем только догадываться. Ладно. Займёмся речевой подготовкой. Здесь ты тоже получишь массу незабываемых впечатлений.
– Да уж, догадываюсь, но я готов, лишь бы скорее найти то, не знаю что…
- Ты делаешь успехи. Это одна из земных поговорок.
- Да? А я думал, что это формула нашего секретного задания.
Эрл впервые за многие циклы работы ощущал свою беспомощность. Его начинала злить безмятежность Энола, который явно давал понять, что теперь все нити в его руках, и осталось только распутать этот клубок. А какие нити? Только Свод законов… «Может, в нём и кроется разгадка? Почему понадобилось менять законы, которые не менялись на протяжении сотен циклов? Почему там столько нелепостей, и никто не возмущается? Почему запрещены таблицы Эзида? Ох, придётся полюбить судебную казуистику. Полюбить до последнего абзаца, до самого мелкого знака, а пока вперёд, на штурм речевых оборотов одного из многочисленных языков Земли, который считается самым многозначным. Энол уже докладывал ему, что Нечто спрятано именно в здешних краях, но не объяснил, откуда такая уверенность. Впрочем, рано или поздно, ему придётся выложить всё, о чём пока молчит. Осторожничает, присматривается, хотя, может, и прав. Нельзя ошибиться». С этими мыслями Эрл тяжело прошагал в капсулу обучения.
6
Лесник встретил Кузьмича настороженно. Неспроста явился сторож ОПС, явно хочет что-то выведать, но Антон Андреевич Васильев тайны хранить умеет. Васильев – человек–кремень, а Михеев – пустобрёх. Одни заявления о летающих тарелках чего стоят! На самом деле лесник в глубине души завидовал Михееву. Ему очень хотелось побывать в бункере, но Иван Кузьмич службу нёс исправно и не отлучался ни на минуту. Ночью же в бункер идти было как-то боязно, тем более, что полковник чаще всего в бункере появлялся именно ночью – это Васильев выяснил, наблюдая за объектом из бинокля со своего укрытия, которое он оборудовал по всем правилам военной науки.
- Проходи, - отрывисто сказал Васильев, глядя на нерешительно топчущегося в дверях Михеева. Иван Кузьмич поздоровался и прошёл к столу, молча поставив на него бутылку. Лесник понял, что разговор ожидается серьёзный, также молча проследовал на кухню и вынес оттуда немудрёную закуску.
– Хорошие у тебя огурчики, Андреич, у моей Пелагеи в этом году засол не удался,- подпустил лести Михеев, чтобы разрушить затянувшееся молчание. Лесник, задумчиво хрустя огурцом, буркнул в ответ что-то неразборчивое. « Дурак я, задел человека за живое», - опомнился Иван Кузьмич: Васильев жил бобылём в лесной сторожке уже третий год - жена подала на развод, не захотев переехать из города в эту глушь.
- Ладно, чего ходить вокруг да около, дело у меня к тебе, Андреич. Васильев, отбросив показное равнодушие, с интересом взглянул на собеседника .
– Говори. Сторож собирался с мыслями.
– Понимаешь, видел я кое-что и хотел бы проверить, а вдвоём, сам знаешь, и в разведку лучше.
- Ты о летающих тарелках? - Дались вам всем эти тарелки,- в сердцах произнёс Иван Кузьмич.
- Болтал бы поменьше, тогда бы и разговоров не было.
- А сам ты, например, веришь в них, или нет?- Михеев во все глаза глядел на лесника, понимая, что от ответа лесника будет зависеть дальнейший разговор
. – Скажем так, верю, что есть что-то, недоступное нашему пониманию,- уклончиво и несколько витиевато ответил Васильев. Слово «верю» оказалось решающим, и Иван Кузьмич выложил всё, что знал и предполагал. Лёд недоверия растаял, и они договорились совершить вылазку в бункер следующей ночью, предварительно обговорив все детали.
- Да, чуть не забыл, - уже на пороге сказал сторож,- ты этой штукой умеешь пользоваться?
- Счётчик Гейгера? Откуда он у тебя?
- Неважно. Так умеешь или нет?
- Знаком. Только источник радиации, скорее всего, не снаружи, а внутри, и надёжно упакован.
– Нас это не остановит, горделиво произнёс Кузьмич и удалился.
Продолжение следует..
Journal information